Солдат моей семьи Тэрэвяйнен Лида

    Солдат… Казалось бы, простое слово из шести букв, и вместе с тем великое слово, наполненное глубоким смыслом. Солдат — это храбрый, мужественный, смелый человек. Человек, защищающий свою семью, дом, Родину. 

      В годы Великой Отечественной войны многие сложили свои головы за то, чтобы мы, дети 21 века, могли любоваться голубым небом, зелеными лесами, радужными от цветов лугами. И страшно подумать, какое могло бы быть у нас детство, завершилась война в далеком сорок пятом году поражением Советского Союза. Когда я произношу слово «Солдат», у меня перед глазами возникает образ человека в походной форме защитного цвета с фуражкой на голове. На его усталом и сером от пыли лице застыли слабая улыбка и глаза, глаза, которые видели столько ужаса и крови, что никогда уже не забудут фронтовых будней. И, наверное, нет в нашей стране семьи, в которой бы не было такого солдата. И в моей семье он есть, точнее она — моя прабабушка Лидия Андреевна Осинцева (в девичестве Тэрэвяйнен). Лидия Андреевна, мама моего дедушки Саши и бабушка моей мамы Елены. И, несмотря на то, что в годы войны ей было четырнадцать лет, я смело могу назвать ее солдатом за ее храбрость, проявленную в блокадном Ленинграде.

      По рассказам дедушки и мамы судьба моей прабабушки складывалась нелегко. В ней было всё: и боль потери, и красочные моменты счастья. Родилась прабабушка в городе Ленинград 29 ноября 1926 года. Накануне войны прабабушка забыла сходить за хлебом. Рано утром встала и отправилась в магазин, а там  не было ничего: ни хлеба, ни продуктов. Люди у магазина сказали ей, что началась война. В сентябре 1941 года началась блокада. Лида, вместе с остальными подростками, дежурила на крышах домов, сбрасывая с них зажигательные бомбы, чтобы дома не горели, или тушили их в бочке с водой. Почти каждый день они, подростки, помогали взрослым убирать мертвых людей, чтобы в городе не началась чума. Пережила голод и холод. Есть было практически нечего, на хлеб выдавались карточки. Запомнила прабабушка тот хлеб — 125 граммов, которые, по словам дедушки, казались ей «самыми вкусными» — хотя в этом хлебе муки было меньше, чем примесей. Но в осажденном Ленинграде он был дороже всего на свете, потому что от него зависела жизнь. На вопрос моей мамы: «Бабушка, а тебе было страшно?»  Она отвечала: «Внученька, мне некогда было бояться, была стрельба, летели бомбы, воды и света не было, зато был холод, на улицах лежали трупы, стояли полуразрушенные дома с фанерками вместо стекол, а мы наравне со всеми работали и верили, что скоро будет победа». Как говорит мама, самые тяжелые месяцы войны для прабабушки, да и для всех жителей блокадного Ленинграда, начались зимой 1941-го года, тогда в городе отключили свет, тепло, воду. Голодные и усталые, люди кое — как двигались. И, как назло, стояли морозы. Где-то в конце 1942 года из Ленинграда эвакуировали людей на двух последних пароходах, на одном из них были Лида с матерью и еще две знакомые девочки. Пока пароходы плыли по Ладожскому озеру, вражеская бомба попала в соседний пароход, и он вместе с людьми утонул на глазах у бабушки.

В 2003 году прабабушка заболела. Ее дети старались помочь, вылечить ее, в декабре 2003 года положили ее в больницу на операцию, и тем самым продлили ей жизнь на восемь месяцев, те восемь месяцев,  которые она провела в кругу любящих ее детей и внуков. Умерла прабабушка 3 августа 2004 от рака пищевода (наверное, это последствие воины).

      Несмотря на то, что я родилась спустя год после ее смерти, и знаю о ней только по фотографиям из семейного альбома и рассказам родных, мне кажется, что я лично знаю ее. С той поры, когда появился бессмертный полк, я с гордостью поднимаю высоко над головой портрет своей прабабушки и несу его как самый хрупкий хрусталь в мире. Когда я вырасту, и у меня будут свои дети, я обязательно расскажу им о подвиге моей прабабушки, а они наверняка расскажут своим. Ведь пока в наших сердцах живет память о наших героях, защитниках нашей Родины, мы будем непобедимы. Вера и память о наших предках объединяет нас, делает нас крепче и сильней.